О судьбе отца орчанка Маргарита Какашинская узнала спустя 80 лет
«Привет, горячо любимая Нюрочка. Передаю я вам свой горячий и пламенный привет, последний в жизни раз…»
С таких строк начинается письмо бойца Ивана Кощеева супруге. Над текстом дата: «1941 года, дня 22 июня».
«Пишу в последний раз, потому что Германия объявила нам войну. Ждем час от часу похода в бой. Мы сейчас в полной боевой готовности…» – сообщает Иван Александрович. В каждой строке письма – боль и горечь от происходящего и словно предчувствие скорой смерти. Домой он действительно уже не вернется…
Письмо, ставшее семейной реликвией, бережно хранит дочь Ивана Кощеева Маргарита Какашинская. Для нее несколько потрепанных временем тетрадных листов, исписанных неровным почерком, – тоненькая нить, что связывает ее с отцом.
– Папа ушел в мае 1941-го – вспоминает Маргарита Ивановна. – Мы жили в Горьковском районе, в селе Пильна (Нижегородская область). Ему было 33 года. Как и некоторых других сельчан, отца вызвали на переподготовку. Никто и в мыслях не держал, что может грянуть война. Мама даже не переживала, была уверена – отец скоро вернется. Мне тогда было 5 лет. Как сейчас помню: папа, собрав вещи, пошел на вокзал, мама затеяла стирку. Сижу, наблюдаю за ней. Тут прибегает бабушка. «Нюрка, беги на вокзал, там столько народу! Провожают, может, в последний раз. Бросай все и беги!» Май 1941 года был теплым. Накануне прошел дождь, и мы с мамой помчались по лужам…
Прошло совсем немного времени – и вдруг страшное известие: война. У нас улица – 3 километра. Какой по всей улице стоял вой – словами не передать. Люди плачут, кричат, кого-то тащат в военкомат… А потом мы получили письмо от отца, первое и, как оказалось, последнее.
Этому письму уже более 80 лет. Где-то выцветшие буквы обведены карандашом, где-то их и вовсе не прочесть. Текст письма Маргарита Ивановна знает очень хорошо, перечитывала много раз. Показывает: вот отец признается, как не хочется ему на фронт, но он понимает – война, это неизбежно. А чуть дальше пишет, что их часть располагается в сотне километров от Москвы.
Кроме письма, память об отце хранит семейная фотография. На довоенном снимке Иван Александрович запечатлен с супругой, дочерью и двумя сыновьями. Это единственный общий снимок Кощеевых.
– С войной началось наше голодное босоногое детство, – вздыхает Маргарита Ивановна. – Никто тогда за детьми не бегал, за руку не водил. Мама, как и все сельские женщины, пошла работать в колхоз, на благо Родины. Трудилась с утра до ночи. И в поле работала, и дояркой была. Годам к 10 я помогала ей доить коров. В колхозном стаде их было двенадцать. Мама выбирала мне пятерых послабее, и я доила их каждый день. За это бригадир украдкой наливал мне бутылку молока, и, спрятав его, я бежала домой без оглядки, чтобы никто не увидел.
Но то было уже после войны, а во время Великой Отечественной семью спасал огород в 20 соток. Дети проводили на нем все лето. Сначала вместе с пожилым строгим дедом вспахивали землю плугом, без лошадей, сами, собственными силами. Потом пололи и окучивали грядки. От урожая зависела жизнь. Из картошки с травой и опилками пекли хлеб. Этим и выжили…
В школу зимой Рита вместе со старшим братом бегала, имея одни валенки на двоих. Мать выменяла их на 2 ведра картошки. Носили валенки по очереди. Кому-то доставалась теплая обувь, другой шел в осенних галошах, с замотанными ногами.
До сих пор Маргарита Ивановна помнит, как соседка, эвакуированная женщина, поселившаяся в доме на полпути от школы, угощала их «конфетами» из засушенной свеклы и моркови и поила горячим чаем, сажая погреться на печку. Это было так чудесно! А конфеты – настоящие конфеты – оставались только в воспоминаниях. И эти воспоминания были тесно связаны с папой. Однажды он принес домой целый кулек сладостей, и эта картина запечатлелась в памяти крошки Риты на долгие годы.
В холодное время года дети учились, летом работали вместе со взрослыми. Не было у детей детства.
– После войны в село приехал новый военком, – рассказывает Маргарита Ивановна. – Дядя Володя Дроздов. Он прибыл с семьей. Остановились у нас на квартире. Как-то после разговора с мамой дядя Володя написал в архив, стал интересоваться судьбой нашего отца. На что пришел ответ: пропал без вести.
Как только пришло официальное известие, нам начали платить пенсию по потере кормильца, по 3 рубля на каждого из детей. Жить стало полегче. А когда позже маме за хорошую работу дали премию – маленькую телочку, она положила начало собственному хозяйству. Было дело, и крохотного поросенка за хорошую работу вручили. Жизнь потихоньку налаживалась. После школы Рита попыталась было поступить в мединститут в Чебоксарах вместе с подругой, но их не взяли, объяснили: местных желающих много. Тогда отчаянная девчонка махнула по комсомольской путевке на Урал, где шла электрификация железной дороги. Здесь Маргарита встретила своего будущего супруга. Со временем они оказались в Орске. Мечта работать врачом привела в околомедицинскую сферу. Наша героиня трудилась и диспетчером на скорой помощи, и медицинским статистиком. Много лет проработала в онкодиспансере.
– Уже будучи взрослой, пыталась узнать о судьбе папы, – делится она. – В 1979 году, поехав отдыхать по путевке, попала в подмосковный поселок Снегири, а там – на экскурсию в музей. Увидела списки бойцов, стала внимательно читать. Ко мне подошла женщина в красной косыночке, коммунистка старой закалки. Поинтересовалась: кого-то ищете? Я все ей рассказала. Она пообещала выяснить и ответить. После 7 ноября пришло письмо с сургучной печатью. В нем написано, что музеем был сделан запрос в архив, на который получен «нерадостный ответ». Стало очевидно – отец погиб.
Всю жизнь Маргарита Какашинская жила в надежде, что выяснит, когда умер и где похоронен отец. Уже нет в живых и мужа, и братьев. Выросли два сына, пятеро внуков совсем уже самостоятельные, подарили трех правнуков. В этом году после Дня Победы Маргарите Ивановне позвонила племянница: есть сведения о вашем папе. Ее внук нашел недавно рассекреченные сведения на сайте «Память народа». Согласно документам, Иван Кощеев в июле 1941-го попал в плен в районе Витебска. Был отправлен немцами в один из конц-лагерей, где в декабре того же года и скончался. Похоронен на кладбище военнопленных Эрбке. Преимущественно в братских могилах в этом месте погребены минимум 14 000 советских военнопленных, тут покоятся останки погибших в лагерях военнопленных из лагерей Фаллингбостель и Эрбке. По инициативе советской военной миссии в 1945 году здесь был открыт мемориал, который существует и по сей день.
Маргарита Ивановна очень благодарна внучатому племяннику за найденные сведения. Жаль, возраст не позволяет поехать на могилу отца. Кто знает, может, когда-нибудь на месте захоронения побывают дети или внуки. Главное, что в семье хранится память о своем бойце. Память о тех страшных испытаниях, которые принесла с собой война.
Людмила Светушкова,
выпускающий редактор