Александр Фурманов: «Десантник три минуты – орел, а остальное время – лошадь»
Сегодня город наполнился голубыми беретами. Свой праздник отмечают те, кому довелось служить в воздушно-десантных войсках. В их числе и Александр Фурманов.
В десант Александр Петрович стремился с детства, еще мальчишкой наблюдая, как на старом аэродроме вблизи поселка Казачий прыгают парашютисты. Занимался вольной борьбой, а когда исполнилось 15 лет, записался в аэроклуб. Здесь получил второй парашютный разряд и еще до армии успел совершить 95 прыжков. В 1978 году парень окончил училище № 40 и был призван в ряды вооруженных сил.
– Я целенаправленно шел в ВДВ, – поделился Александр Фурманов. – В наше время у молодежи не было даже мыслей, чтобы от армии откосить, это просто-напросто был позор для всей семьи. При отправке посадили в эшелон и повезли, как нам сказали, «в теплые края». Кого-то высадили в Баку, меня и еще 12 пацанов из Орска доставили в Кировабад, в спецбатальон. Тогда как раз начиналась эпопея с Афганистаном, мы уже практически сидели на аэродроме, но сложилось так, что возникли обострения в Нагорном Карабахе между Азербайджаном и Арменией – пришел приказ отменить отправку самолета и вернуться в казармы. Довелось посмотреть, как конфликт только начинал разгораться. Осенью 1980 года меня демобилизовали, а в декабре товарищи написали, что мальчишка из нашего спецбатальона погиб.
Служба была проверкой силы духа и характера, она «делала из обыкновенного раздолбая настоящего мужика». Года в армии, как сейчас, мало. Человек только акклиматизировался к военной службе, привык, поутихли мысли о доме и мамкиных пирожках, – а уже и дембель. Как правило, именно на втором году начинались чисто армейские будни, учения, боевые выходы в горы. А сейчас, по словам Фурманова, не служба, а детский сад: подъем, столовая, тихий час…
Воспоминаний осталось много. В декабре у десантников были первые прыжки на полигоне Герань. Отцы-командиры не поделили время и автобусы, поэтому учебной роте пришлось идти до Кировабада пешком 75 км. Кто-то не выдерживал без еды и воды, приходилось тащить на руках – своих не бросали. Оставалось километров 20, зашли в аул, подошли к колодцу с фляжками, а местный старик вынес чашку сахара. Еле-еле, но добрались до части. Был случай, когда парни на глазах у Александра травмировались: решили пошутить, сойдясь куполами. Были и стычки с теми сослуживцами, кого трудно назвать друзьями.
– Один решил сесть моему товарищу на купол парашюта, – рассказал наш собеседник. – Я в воздухе предотвратил трагедию, а уже на земле шел к нему разобраться, но сзади полковник меня остановил ударом по голове. Потом мы все же поговорили по-взрослому. Это не шутки, ведь не зря говорят, что жизнь десантника коротка, как юбка балерины. Случались очень нелепые смерти: майор, который сам требовал от всех, чтобы никаких пуговиц на одежде не торчало, не заправил в берцы комбинезон. Произошел перехлест стропы, он пытался выпустить запаску, но в итоге человека не стало.
Судьба Фурманова могла сложиться иначе. Прямо в армии был набор в воздушно-десантное училище. Начальник штаба сказал давать телеграмму, чтобы родители выслали документы, что мать тут же и сделала заказным письмом. Однако ни через неделю, ни через две бумаги не пришли. Роту сформировали, капитан больше ждать не мог, и парень остался служить. А через два дня приходит на почту за посылками для роты и видит, как его свидетельство о рождении и диплом валяются под ногами порванные. Кто-то хотел поживиться деньгами, но ничего не обнаружил и выкинул. Может, оно и к лучшему.
После службы Александр устроился на ОЗТП, а после был направлен мастером в училище № 40. Здесь проводил вместе с другими десантниками военно-патриотические сборы в полевом лагере возле Ударника. Мальчишки жили в железнодорожных вагонах и готовились к армии. Фурманов и сегодня пытается добиться, чтобы «Стрижи» начали работать на условиях самоокупаемости. Разработал бизнес-план, подал заявку в администрацию города, но парашютная вышка так и продолжает ржаветь без дела.
– Важно быть здоровым и выносливым, – уверен Александр Петрович. – Десантник три минуты – орел, а остальное время – лошадь. Поэтому мы готовили себя физически и морально. На НВП в школе ребят учили военному делу, стрелять из автоматов, винтовок. А сейчас не ОБЖ, а лишнее бумагомарательство.
Отработав в училище 20 лет, Фурманов стал директором детского дома в Джанаталапе. Он с легкостью находил общий язык с самыми трудными подростками, снимая с них судимости и убирая отсрочки. Воспитал троих сыновей, старший из которых 15 месяцев прослужил в спецназе в Чечне, средний и младший – пограничники. Сейчас Александр Петрович трудится в охране и старается помогать чем может ребятам из «Боевого братства» и их семьям.
Юлия Замятина,
корреспондент
