Бездомных стало меньше. Или мы перестали их замечать?

В городе все реже можно увидеть бездомных людей. Не так часто, как раньше, встретишь ковыряющихся в помойных баках нищенствующих граждан, выискивающих пропитание. Почти не видно и инвалидов-колясочников, просящих милостыню у магазинов. Не лежат на лавках и под кустами грязно одетые мужчины без определенного места жительства. Лишь изредка появятся у мусорных контейнеров старушки, собирающие алюминиевые банки, или промелькнут люди с котомками возле садов. Корреспонденты «ОГ» решили выяснить, забылась ли в городе аббревиатура «бомж» и где все эти несчастные без крыши над головой и куска хлеба.

Куда исчезли бомжи?

Раньше орчане знали места обитания бездомных. А еще совсем недавно их организованно кормили при участии магазина «Лаванда» в районе церкви на Васнецова. Эта добрая традиция, которая продолжает жить в других городах, у нас ушла в прошлое. Однако заброшенные лежанки кое-где все же можно отыскать. Мы их обнаружили, к примеру, в кустах на границе храма Георгия Победоносца и частного сектора. Но и те оказались пустыми и будто необжитыми. Есть пристанище для бездомных и в районе поселка Рабочий, где на старых продавленных креслах летом принимали у огородников вишню. Здесь несчастные иногда спят. Гуляет один мужчина в районе площади Шевченко, но не ежедневно. Остальные в своем большинстве скрыты от глаз прохожих.

В то же время если мы что-то не замечаем, то не всегда этого нет. Конечно, лица без определенного места жительства существуют. Это подтвердят сотрудники полиции, скорой помощи, врачи больниц, травмпункта, работники УФСИН и центра адаптации для бездомных «Феникс». Если всех постояльцев учреждения на улице Тобольской выпустить разом на улицы города, то эта проблема станет гораздо заметней. Сегодня здесь проживает около 60 человек.

– Есть много составляющих вопроса, почему из поля зрения исчезли бездомные, – размышляет директор центра «Феникс» Игорь Писанко. – С одной стороны, мы без работы не сидим. В учреждении есть социальный патруль – это машина, которая выезжает один-три раза в неделю по городу, объезжая потенциальные места их скопления. Среди них свалки, берега Елшанки и Урала. Бывает, бригада возвращается безрезультатно, но в основном привозят бездомных. Летом был сложный период: когда тепло на улице и можно переночевать на том же берегу, мало кто захочет в центр адаптации с довольно строгими правилами (никакого алкоголя). Поэтому данная категория предпочитала находиться на свободе, где можно поспать и выпить. К примеру, мы видели их обустроенную землянку на территории бывшего поселка Октябрьский. Однако осень наступила, зима приближается, поэтому нуждающиеся в помощи сами начинают к нам приходить. Главный критерий помещения в учреждение – добровольность. Без личного согласия и желания гражданина никто насильно сюда не заберет.

Молодежь не зарекается от проблем

У «Феникса» есть связь с УМВД, медучреждениями, УФСИН, районными администрациями и комплексными центрами. Если в их поле зрения появляется человек, попавший в трудную жизненную ситуацию, после пожара, выхода из тюрьмы, ампутации конечностей и так далее, специалисты выходят на связь с центром адаптации. Здесь отмывают, кормят, восстанавливают документы, помогают оформить пенсию. Как правило, до полугода можно абсолютно бесплатно пожить и подумать, как быть дальше. Если человек – пенсионер или инвалид, то он оформляется в ДИПИ «Надежда» или другие дома-интернаты Оренбургской области. Если нет – ищет работу, копит средства на съем жилья и начинает все с нуля. Есть ситуации простые, есть сложные, когда требуется подтверждение гражданства, замена советского паспорта и прочее.

– Среди постояльцев преобладают орчане, но есть и жители других районов области, Москвы, Нижнего Новгорода, бывших союзных республик, – продолжает Игорь Петрович. – В основном в их судьбе семейные истории, водка и конфликты с родными на этой почве, потеря семьи, жилплощади, работы, отморожение конечностей и прочее. По возрасту чаще пенсионеры и предпенсионеры, но есть и молодые, 25-40 лет. Несколько лет назад у нас был даже «молодежный заезд» – почти всем было по 20-25 лет. Большинство из постояльцев мужчины.

Игорь Писанко согласен, что бездомных граждан стало меньше видно, но встретить их все же вполне реально, особенно выйдя в выходные дни на рынки. Порой бывшие «клиенты» преображаются до неузнаваемости и больше не нуждаются в помощи. Изредка можно обнаружить и так называемых профессиональных нищих, у которых есть квартира и вполне опрятный вид.

– Иногда я сам спрашиваю на улицах, если вижу нуждающегося, не хочет ли он обратиться в центр «Феникс», – подчеркнул директор. – В этом году через нас прошли 188 человек, в 2020-м, с учетом ограничений на прием, – 168 человек. В среднем за год мы помогаем 300-350 людям, 57-60 коек заняты регулярно. При постоянной ротации есть небольшой резерв коек в зимние аномальные морозы.

К сожалению, определенную роль в судьбе бездомных сыграла пандемия. Они с большей долей риска заражались ковидом на улицах и порой умирали. Зато большинство, кто сейчас проживает в центре «Феникс», вакцинированы и по возможности защищены от инфекции. Как и сотрудники.

У каждого постояльца своя судьба

Корреспонденты «ОГ» побывали в «Фениксе», где уютные палаты, вполне сносное питание, большая библиотека, телевизор в комнате отдыха и прочие услуги. Приятно поразила вежливость здешних джентльменов, готовых придержать двери, поздороваться и пообщаться по душам.

– Я не мог пенсию оформить – не хватало несколько месяцев общего стажа. Посоветовали сюда обратиться, – поделился Юрий. – Работал на металлургическом комбинате, потом – в «Стальмонтаже», а потом уже на работу нигде не мог устроиться по возрасту. Деваться было некуда, то на хозяина работал, там же и жил, то на складе утилизации, где сырье прессовали. Комнату предоставляли. Здесь помогли оформить пенсию. Сниму теперь квартиру. В центре понравилось: уютно, еды достаточно.

У Сергея судьба еще сложнее. 9 лет он не мог получить паспорт взамен советского, не давали мужчине и инвалидность, несмотря на проблемы с ногой после аварии. Он афганец, работал на никелькомбинате, сейчас об устройстве на работу не думает: здоровье не позволяет. Но инвалидности так и не предвидится. Соцработники центра помогли, удалось доказать гражданство. Случайно нашли сына, который подтвердил родство, и процесс вроде пошел. Но пока мужчина не знает, как ему быть после выхода из «Феникса».

У каждого здесь своя история, своя боль и свой шанс. Есть надежда его не упустить.

Юлия Замятина,

корреспондент