Фильм «Хозяйка детского дома» определил дальнейшую судьбу орчанки

В этом году в семье Марьиных появился десятый ребенок: супруги забрали из дома малютки трехлетнюю Алису. Всего Ольга и Юрий взяли под опеку восемь детей, став им родителями.

Воспитали и двоих родных. Легко ли решиться принять в семью чужих ребятишек? Всех ли удается полюбить? А что происходит после того, как приемные дети подросли? Об этом наш разговор с Ольгой Марьиной, одной из учредителей Сообщества приемных семей Оренбургской области.

– Ольга Петровна, у вас большая семья, есть внуки. Что подталкивает снова и снова брать детей на воспитание?

– Признаться честно, последних четверых вообще не было в планах. Сейчас с нами живет пятеро детей, остальные уже взрослые и самостоятельные. До этого мы брали исключительно подростков и в какой-то момент поняли, что пора остановиться. А так как я не могла совсем уйти от помощи детям-сиротам, то стала одним из учредителей Сообщества приемных родителей, решив, что пользу детям буду приносить там, помогая устраивать их в семьи, консультируя других родителей. Но случился ковид. Детские дома закрылись на замок. Ребятишки оказались заперты в четырех стенах. Администрация Орского детского дома вышла на Сообщество с просьбой принять ребят в гости на каникулы. Так в нашей семье оказалась 7-летняя Лерочка. Предполагалось, что временно. Но буквально через 3 дня после того, как она появилась, муж мне сказал: «Можешь не терзаться, все же понимают, что она останется насовсем». Мы очень привязались к девочке. А так как в доме малютки у нее была сестренка, которой на тот момент был год и восемь месяцев, муж предложил взять и ее. Раньше мне приходилось уговаривать его, чтобы принять кого-то в семью. А тут он оказался инициатором.

– Вы решились взять малышку, даже с ней не познакомившись?

– Мы нашли Лиду в базе данных детей-сирот, решение приняли заочно. У этих девочек непростая судьба. Их мама находится в местах лишения свободы. Осудили ее за то, что зимой она выгнала раздетую Леру на мороз. Чудо, что на трассе маленькую девочку заметил водитель. Ранее женщина была судима за то, что насмерть заморозила восьмимесячного ребенка, бросив его в неотапливаемом доме…

Так как из-за ковида в дом малютки не пускали кандидатов в приемные родители, нам стоило больших усилий забрать Лидочку. Но мы это сделали. Вся семья ее очень сильно полюбила.

Казалось бы, теперь все, можно остановиться, но тут возникла мысль, что мы можем взять к себе еще одну девочку, постарше, которая станет нам помощницей. Так в доме появилась 12-летняя Анечка. Все вышло не совсем так, как мы себе это представляли, но Аня отлично вписалась в нашу семью. А из головы у меня долгое время не шла одногруппница Лиды, девочка с очень специфической внешностью: с большой головой, без волос, без ресниц, с торчащими ушами. Эту малышку хотела забрать к себе воспитательница, но ее муж не дал согласия. А я своего уговорила – так хотелось помочь ребенку. У нас есть возможность и к косметологам ее свозить, что-то подправить во внешности, и приодеть. Под нее мы оформили документы. Помню, проснулись утром, надо ехать в опеку, а за окошком такая красота – просто зимняя сказка. Решили, что это добрый знак. Но в опеке неожиданно выяснилось, что девочку уже оформляет другая семья. Я расстроилась, ведь хотели помочь конкретной девочке! А специалист говорит: раз вы пришли, я обязана показать вам других подходящих детей. Среди них мы и увидели Алису. И поняли: к ней нас привела судьба.

– В каком возрасте вы впервые задумались о том, чтобы взять на воспитание ребенка из детского дома?

– Еще в школьные годы. На меня произвел большое впечатление фильм «Хозяйка детского дома». В героине Натальи Гундаревой увидела будущую себя. В старших классах летом я подрабатывала в детском саду, а мои подружки – в больнице, где лежали недоношенные отказные дети. Девчонки выносили этих крошек погулять, и я бегала к ним – помочь. Держала на руках маленькие кулечки и понимала: один из таких кулечков точно будет моим.

– Но взяли совсем не кулечки?

– Когда я выходила за муж за Юру, у меня уже была Анечка. Я предупредила его, что хочу взять приемного ребенка. Он оказался не против, но просил повременить, родить своего. Так случилось, что у Юры умерла сестра, и мы забрали ее 12-летнюю дочь Машу к себе. Через некоторое время родился Миша. А чуть позже мы приняли в семью Марину, мама которой попала в места лишения свободы (мы пересекались с ней по работе, и я пообещала, что не оставлю девочку). Старшие дочки росли вдвоем, и мы решили, что у Марины тоже должна быть сестра-ровесница. Так появилась Вика. А со временем поняли, что хотим разбавить женскую компанию мальчиком. Сашу нашли на Севере. На него мое внимание обратила журналист-волонтер, которая помогает устраивать ребят в семьи. Она поделилась, как фотографировала детей, и многие, зная, для чего это нужно, стремились пролезть вперед. А рассудительный Саша терпеливо ждал своей очереди. Этим он зацепил ее. И меня тоже. Мы познакомились. Оказалось, что это отличный парень. У него умерла мама, а потом и бабушка. Мальчика пыталась взять к себе тетя, но они не сошлись характерами. А мы очень хорошо поладили. У Саши со старшим братом Мишей сложились очень крепкие отношения, они дружат, делятся друг с другом своими мыслями, переживаниями. Нам очень повезло с детьми! Конечно, всякое бывает: и слезы, и истерики, и обиды, и наказывать приходится. Все так же, как в любой семье.

– Каким образом вы выбираете себе детей?

– Мы не выбираем их по красоте. Чаще к конкретному ребенку проникаешься, узнавая его историю. Хочется подарить любовь и ласку тем, кому ее не хватает. В своей жизни я сделала главный вывод: человек может полюбить любого человека, на это только нужно время. Ну, и желание с обеих сторон.

Не буду скрывать, не все бывает гладко. И у нас был негативный опыт. Мы взяли на каникулы девочку, привезли ее из другого региона. Надеялись, что она останется у нас. Но на нее очень сильно давила семья – пять взрослых братьев и сестер и неоднократно судимые родители, употребляющие наркотики. Мы хотели вырвать девочку из этой среды. А они начали писать ей гадости, мол, ты нас предаешь. Взрослый человек понимает: она для них – денежный мешок, у нее же на счету копится пенсия. А ребенку сложно это объяснить. У девочки возник внутренний протест, и она решила вернуться в детский дом после небольших трений из-за учебы. Впрочем, это был лишь повод. Мне кажется, потом она пожалела об отъезде, писала мне, пытаясь наладить отношения. Я отвечала очень лаконично, стараясь оборвать нить. Ее отъезд стал трагедией для всей нашей большой семьи. Очень расстроились старшие дети, сильно переживала моя мама. И я приняла решение: не позволю себе метаться туда-сюда, не могу играть чувствами своей семьи.

– Приемные дети вырастают. Что дальше? Вы их поддерживаете?

– А как иначе? Мы не содержим тех, кто решил жить самостоятельно, но если нужна помощь – помогаем. Одной из дочерей дали во временное пользование пустующую семейную квартиру, сделав ремонт,

обставив ее мебелью. Она жила там до тех пор, пока не получила свое жилье от государства. Сейчас оплачиваем ее учебу в институте. Если кто-то из взрослых детей звонит и говорит:

нам не хватает денег до зарплаты – помогаем им финансово. Все взрослые дети вхожи в наш дом. Со всеми мы прекрасно общаемся. Недавно мы переехали в большой дом, где есть место для всех: и для детей, и

для семерых внуков, можно остаться с ночевкой. Вместе мы празднуем свадьбы, юбилеи. У нас есть семейная группа в «Ватсапе», где мы делимся детскими фотографиями, историями, притчами. А если кому-то понадобилась помощь – достаточно бросить клич, братья и сестры всегда готовы помочь, кто чем может. Ведь все мы друг другу – родные люди.

Людмила Светушкова,

выпускающий редактор