Интервью с руководителем орского молодежного театра-студии «Встреча» Юрием Деккером
Режиссёра театра-студии «Встреча» Юрия Деккера хорошо знают в нашем городе благодаря тому обстоятельству, что его коллектив постоянно на слуху. Молодые актёры не только радуют орчан интересными постановками, но и ведут активную гастрольную деятельность, завоевывают призы и награды. В этом безусловная заслуга руководителя. Об этом и многом другом – наша сегодняшняя беседа.
– С театром-студией «Встреча» я дружу давно, ходил на спектакли во времена Вячеслава Анатольевича Петрова. С тех пор как вы возглавляете молодёжный театр, что удалось сделать?
– В нынешнем, 27-м театральном сезоне мы уравнялись по летоисчислению с первым руководителем и основателем театра-студии «Встреча» Вячеславом Анатольевичем Петровым. Он создал и руководил студией с 1998-го по 2011 год, то есть 13 лет. А я подхватил эстафету с 2011 года, и теперь мы работаем 13-й сезон. В целом театр-студия «Встреча» существует 27 лет. Чего нам удалось достичь за это время? Многого. Мы подняли планку своего коллектива и стараемся держать её на высоком уровне. Студию знают не только в Оренбургской области, но и за её пределами. У нас много таких, кто, занимаясь в студии, повстречали свою любовь и создали семьи. В студии горит свет, звучат голоса детей, ставятся спектакли – и «Встреча», как корабль, плывёт дальше. У нас много выпускников, которые продолжили театральную деятельность. Есть такие, кто не связан с театром, но чувство прекрасного осталось в их душе. Это прививка нашего сплочённого и дружного театрального дома, где традиции переходят от поколения к поколению, от спектакля к спектаклю.
– Вы были в детстве вундеркиндом? И многое ли от ребёнка живёт в вас сейчас?
– Я думаю, что процентов на восемьдесят я ещё не потерял в себе Маленького Принца Экзюпери. Я с ним дружен. Мне кажется, что и с молодёжным театром я бы так не сроднился, если бы не было этого обстоятельства. Ребята чувствуют моего ребёнка, вот почему мы и идём нога в ногу. А по поводу того, был ли я вундеркиндом, надо, наверное, спрашивать родителей. Но то, что я сам себя сделал, это однозначно. В детстве я был не такой, как другие, находился, образно говоря, в своей собственной локации.
– Главные люди в вашей жизни?
– Это, конечно же, мама. Назову также отца Сергия (в миру Баранов) и Евгения Михайловича Гельфонда, моего педагога по театральному институту, открывшего мне дорогу в театр.
– Когда и при каких обстоятельствах в вашей жизни появился театр?
– Театр появился в моей жизни благодаря Юрию Петровичу Панову, руководителю детского театра «Синяя птица». В подростковом возрасте я искал себя через музыкальную и художественную составляющие. Уже чуть было не записался в художественную школу, а потом пришел во дворец пионеров, увидел ребят, которые занимаются в «Синей птице», и понял: вот моё предназначение. «Синяя птица» для меня является как бы первым символом театра, хотя в ту пору у меня не хватило силы воли прийти к Юрию Петровичу и сказать: я тоже хочу у вас играть.
– В вашей биографии были и актёрские роли, сыгранные в Орском драматическом театре. Почему не продолжили?
– В том, что я оказался в составе труппы Орского драматического театра, – заслуга Михаила Валентиновича Козлова. Я прослужил там около пяти лет. Потом совмещал актёрскую работу с руководством театром-студией «Встреча». И, наконец, принял решение уйти из драмтеатра. Может быть, я и потерял что-то в финансовом плане, но приобрёл то, что никакими деньгами не оценить. Помните эпиграф к «Братьям Карамазовым» из Евангелия про зерно, которое, умерев, приносит много плодов?
– Сколько шагов в день вам приходится делать? Вопрос не буквальный, как вы понимаете, а образный.
– Я в своей жизни не шагаю, а бегу. Для меня каждый прожитый день – это целая жизнь. Наверное, я в этом плане марафонец, потому что близкие дистанции для меня не очень интересны. Драмтеатр был для меня короткой дистанцией, с которой я сошёл, а вот режиссёрская стезя во «Встрече» пока даже не имеет обозримой величины, и я не знаю ещё, где ждёт меня финишная лента. А по поводу шагов… К студийцам, к друзьям, к открытию, наконец, к себе самому.
– Молодёжный театр, как известно, имеет свою специфику. Ваше отношение к современной молодёжи? Какие плюсы находите в ней, какие минусы? Легко ли работать с молодыми?
– Специфика молодёжного театра – это вещь, я бы сказал, в немалой степени авантюрная. Здесь ведь работаешь с непрофессиональными людьми, у которых, помимо студии, своя жизнь, родители, школа, институт. И минус в том, что ребёнок приходит в театр после репетиторов, своих переживаний по поводу учёбы. Режиссёр не знает, чего от него ожидать. И моя задача, чисто психологическая, – настроить его на репетицию, на самоотдачу. К тому же, мы ведь, в отличие от того же драмтеатра, не имеем возможностей для утренней репетиции, мы репетируем только вечером. Но есть и плюс: это непосредственность детей, живая стезя, которая порой выявляет удивительные возможности и грани таланта. Мы всё-таки репертуарная студия, единственная в Оренбургской области и даже редкая для страны в целом. На данный момент у нас около семи спектаклей идёт.
– Какие спектакли из вашего репертуара вы считаете наиболее значимыми и почему?
– Каждый спектакль для меня – это вымученная история. Я предпочитаю больше те, которые не получают большого резонанса у зрителя, тихие, неспешные, как спектакль «Сказки. Неслучайные встречи». А в общем, любая работа для меня близка, пока не наступил час премьеры. Премьера – это когда отдаёшь своего выпестованного ребёнка на суд зрителей.
– Говорят, что вы достаточно суровый, категоричный режиссёр. Правда ли это? В чём проявляется ваша категоричность?
– Это мифы. Я всегда иду на компромиссы. Суровый я только по отношению к себе самому, ведь я карьерист в хорошем смысле этого слова и ставлю сам себе достаточно сложные задачи. Работать для меня – очень важно, я перфекционист и трудоголик до мозга костей.
– Охотно ли идёт молодёжь в театр-студию «Встреча»? Вы берёте всех или есть какие-то критерии для отбора?
– Охотно. Выстраиваются очень большие очереди, но так как у нас достаточно большой коллектив, а комнатка во дворце невелика, всех желающих взять не можем. По поводу критериев отбора скажу так: срабатывает некий фактор узнавания. Просто чувствуешь: твой ребёнок или не твой. Бывает, и сам не понимаешь, почему выбрал ребёнка, а потом, когда он начинает работать, передавать то, что мы вместе обозначили, вдруг осеняет: в выборе не ошибся. Для меня ценность имеет и то, сам пришёл ребёнок или нет. Дети приходят разные: одни зажаты и их надо раскрепостить. Других, напротив, надо тушить и приглаживать. Интересны те, в которых есть какая-то притягательность и тайна.
– Кто ваши литературные и театральные кумиры?
– Фёдор Михайлович Достоевский и Василий Макарович Шукшин. Они очень родные мне по духу. Из театральных моим кумиром является мой мастер Евгений Михайлович Гельфонд, который в 2014 году открыл мне двери профессионального театра. Конечно, есть и любимые артисты: Иннокентий Смоктуновский, Ролан Быков, Олег Борисов и другие, которые своей игрой демонстрируют школу, которую хочется постигнуть.
– Большой популярностью пользуется поставленный вами недавно спектакль «Молодая гвардия». Почему вы обратились к этому произведению, чем оно вам близко и что вы хотели сказать зрителю?
– С «Молодой гвардией» я познакомился давно. Фильм в постановке Герасимова был любим ещё моей мамой. Разумеется, и я смотрел его, а потом позже пересматривал на видеокассете. И мне говорили, конечно, что можно взять этот материал за основу спектакля, но я как-то боялся… А тут всё совпало… президентский грант, который был получен ещё до начала СВО, начало военных действий и национальные вопросы, которые встали перед всеми нами… В спектакле у меня возникла идея соединить поколения – тех молодогвардейцев и сегодняшних орчан, которые отдали жизни за нас. По окончании спектакля их фотографии смешиваются, потому что постоянно идёт борьба за человека, за Бога, за Веру. Мне хотелось бы своей работой отдать дань памяти нашим воинам, чтобы дети, приходящие на спектакль, видели, что герои не где-то там далеко, они среди нас. «Молодая гвардия» очень громко прозвучала, причём не только в Орске, но и в Оренбурге, Челябинске. Многим оказалась близка идея постановки: мы должны ориентироваться на победу, не только за землю, но и за самих себя, потому что порой враг находится внутри нас самих.
– Как вы относитесь к быту, любите ли готовить, ваше любимое блюдо на семейном столе?
– Я нахожусь в постоянной творческой круговерти, поэтому кушаю на бегу, читаю на бегу. Люблю итальянскую кухню, поэтому главные мои блюда – пицца и паста. Ну и ещё, возможно, морская рыба. Сам не готовлю. В студенческие годы пытался что-то делать, но это не закрепилось.
– Уверенный ли вы в себе человек?
– Да.
– Назовите два-три качества, которые вам помогают. И самый существенный и мешающий недостаток.
– Качества, которые мне помогают: трудолюбие, справедливость, совестливость ну и, наверное, настырность в хорошем смысле. А мешает то, что я безоглядно доверяю людям и очень многие этим пользуются.
– Как вы поступаете, когда вам трудно?
– Знаете, когда мне трудно, я начинаю ещё больше трудиться. Репетиции – моё спасение. Чтобы не уходить в анабиоз, самокопание, когда ты сам себя жалеешь и плачешь, лучше всего заняться любимым делом или работой. А для меня это тождественно.
– Ваше хобби?
– Дам скучный ответ. Это театр.
– Какова ваша самая романтическая мечта?
– Самая зримая мечта – это создание своего молодёжного театра, даже, пожалуй, театрального центра, куда бы не очень уверенные в себе дети приходили и занимались своим любимым делом, будь это драматическое искусство, кукольное, музыка, пластика. Чтобы они были свободны в выборе и ребёнок мог проявить себя в любом направлении. Чтоб в Орске существовал свой молодёжно-театральный островок. Это моя давняя мечта.
Александр Иванов,
обозреватель
