Настоящему десантнику в полете хочется петь. Интервью с Александром Фурмановым

Орчанин Александр Фурманов свою службу в специальном военном батальоне воздушно-десантных войск помнит до мелочей, хотя с того момента прошло 45 лет.

Второе августа «крылатая пехота» отмечает с размахом. Десантники устраивают гуляния по городу, громко поют, откровенно рассказывают о том, как служили, вспоминают первые прыжки и, конечно, дают наставления новичкам. Какими бы эпитетами ни награждали десантников, мужество и надежность для них остаются неизменными качествами.

– Хотел служить только в ВДВ, готовился. 3 года занимался парашютным спортом, получил 2-й спортивный разряд, – делится наш собеседник. – Жил в поселке Казачьем, рядом, через гору, на Гудроне был аэропорт. Сначала с пацанами с сарая прыгали. Зимой – в сугробы. В 16 лет совершил первый прыжок с парашютом.

Александр Петрович закончил 40-е училище, перед армией успел поработать сварщиком на заводе. Служить пошел без раздумий. Попал в Закавказский военный округ (Азербайджан, г. Кировабад). Опытный парашютист мог дать фору руководящему составу своего батальона.

– В армию пришел, имея за плечами 105 прыжков, – рассказывает он. – У нашего капитана было 25 прыжков. И зарплата у меня была больше, чем у офицеров. Деньги тогда за количество прыжков платили: чем их больше, тем выше заработок.

В памяти Александра Петровича остался каждый из его многочисленных вылетов.

– Самый запоминающийся случай произошел в армии, когда пришлось впереди стоящим парням помочь прыгнуть, – вспоминает десантник. – Выпускающий уже хотел было их отцеплять – зачем самолету просто так кружить? Но я ему махнул, мол, не надо. Он с одной стороны, я с другой – подцепили и первого выкинули. Второй начал было убегать, но его – туда же. Летят, орут: «Мама!» Пришел служить – делай. В Орске не было ребят, которые отказывались выпрыгивать, потому что отлично готовили. С нами работали хорошие инструктора – мастера спорта, среди них даже две женщины.

Парашютист должен сам отвечать за собственную безопасность, считает солдат Фурманов. Поэтому занимался укладкой парашюта лично. Как опытный специалист, товарищам помогал.

– Укладку нельзя кому-то доверять. По нормативам нужно за 11 минут, я делал за 7, – говорит Александр Петрович. – Прыгал с разной высоты. АН-2 поднимался на 800 метров, АН-12 – на 1000 и 2500, бывало. Когда летишь, высота неважна. Прыгать с вышки намного страшнее, чем с самолета. Видишь: земля близко, 25-50 метров, а над тобой купол и стропы 13 метров, а сработают или не сработают тормоза, ты уже не знаешь.

Наш герой считает, что настоящий десантник должен обладать набором качеств, часть из которых – врожденная. Одно из основных – патологическая смелость.

– Были случаи, когда ребята не выдерживали нагрузок, и их переводили в другие части, – рассказывает Александр Фурманов. – Та армия и нынешняя – две большие разницы. За год срочники мало успевают освоить. Толком не умеют стрелять, нет соответствующей подготовки, нет казарм. Живут в комнатах по 3-4 человека. Днем спят. Это детский сад, а не армия. В нашем спецбатальоне в одной казарме было 300 человек, кровати в 2 яруса стояли. Жили нормально, дружно. Утром бегали: один день – малый круг 5 километров, второй – 10. Потом занятия в спортгородке. Умылись, привели себя в порядок, пошли на завтрак. Занимались, ездили на стрельбы из всех видов оружия, прыгали с парашютом.

Интересуюсь у нашего героя: какие эмоции захватывают во время полета?

– Хочется петь, – отвечает он. – На высоте тишина и спокойствие. Отличная слышимость и акус-тика. Если рядом кто-то летит, начинаешь переговариваться.

Отдав воинский долг, солдат вернулся на завод, в свою же бригаду. Отработав 13 лет, был направлен в 40-е училище мастером производственного обучения по сварке. В меру строгий преподаватель 20 лет посвятил педагогической деятельности.

– Я параллельно еще вел физкультуру в учебном заведении, – отмечает Александр Петрович. – Говорил: «Вам еще в армии служить, нужно быть мужиком, а не тряпкой».

Железный характер Александру Фурманову достался от отца. Три его сына пошли по стопам деда.

– Я вырос в многодетной семье, – рассказывает собеседник. – Как бы тяжело ни было, мы всегда стараемся помочь друг другу. Отец, Петр Кириллович, прошел от начала до конца 2 войны: Великую Оте-чественную и японскую. Служил пограничником. Войну встретил в Белоруссии, возле Бреста, 23-й погранотряд. Сыновья продолжают его дело. Старший, Алексей, был в Чечне. Средний, Вячеслав, и младший, Кирилл, получили образование и пошли служить в погранотряд. Своих детей я вырастил настоящими мужчинами. Со второй женой на двоих у нас 5 детей и 8 внуков. У старшего сына трое: сын и две дочки, у младшего две девочки. Только средний пока не женился. Тороплю его: надеюсь, когда пойдут внуки, сравняется счет по мальчикам. Хочется передать им все, что умею сам. Занимаюсь рыбалкой, охотой зимой и летом. Младший сын тоже ездит рыбачить, берет своих девчонок, им нравится.

Александр Петрович пытался заняться восстановлением аэроклуба в Орске, но дело не увенчалось успехом.

– В ДОСААФе мне сказали, что нужен руководитель для клуба, – делится Фурманов. – Требовался бизнес-план и наличие высшего педагогического образования. У меня их два. Составил бизнес-план, как я вижу развитие орского аэроклуба. Задумок было много. Расписал на трех страницах и отвез в администрацию. Через неделю узнал, что назначили Рогозина. Этим вопросом нужно заниматься, а он не движется с мертвой точки. На парашютную тренировочную вышку, которая стоит в «Стрижах», потрачено почти 11 миллионов. Если ее довести до ума, будет приносить прибыль. Старшеклассники могли бы там прыгать. Многим интересно. Плата, к примеру, 100 рублей. Каждый родитель даст, чтобы испытать своего ребенка на прочность. Можно устроить танкодром, автодром, стрелковый тир, готовить механиков-водителей для армии. Организовать стрельбу по тарелкам для охотников. Место позволяет все это сделать. Нашел механика, который мог починить самолеты. Есть заинтересованные ребята, готовые заняться делом.

Купание в фонтанах, разбитые об голову бутылки и дебоши считаются традициями праздника. На самом деле День Воздушно-десантных войск отмечают по-другому. «Как?» – спрашиваю у бойца ВДВ.

– До закрытия клуба «Стрижи» 2 августа мы, старые спортсмены, начинали с прыжков. Потом садились, отмечали, общались, смеялись и тихо-мирно расходились. Сейчас же собираемся возле ДК машиностроителей и идем к Вечному огню. Я не знаю, откуда взялась привычка купаться в фонтане. Это же моряки должны, а вы-то что туда лезете? У ребят нашего поколения такого даже в мыслях не возникало. Хамить, скандалить, драться между собой – не было такого.

Как известно, бывших десантников не бывает. Десантниками остаются навсегда. Бойцы «крылатой пехоты» до конца своих дней верны тельняшке и голубому берету.

Наталья Тимонина,

корреспондент

Фото автора
исторические фото – из личного архива А.П. Фурманова